(история афганской войны в воспоминаниях)
Из циркулярной телеграммы начальника оперативно-войсковой группы по
северу Афганистана: "Всем начальникам опергрупп и маневренных групп,
советникам по разведке и контрразведке. Совместно с местными ХАД
(контрразведка Афганистана - прим. авт.), оперативными отделениями
царандоя (милиции ДРА - прим. авт.) в кратчайшие сроки расследовать
факт гибели 67 человек мирных жителей на северной окраине пригорода
Андхой, Фарьябской провинции. Это происшествие большой политической
важности. В средствах массовой информации Запада идет шумиха, якобы
русские подложили минный фугас и совершили умышленное убийство мирных
граждан. Об исполнении доложить. Начальник оперативно-войсковой группы
по северу ДРА Смирнов".
Действительно, при первичном осмотре места происшествия выяснилось, что в результате мощного взрыва итальянской противотанковой мины в месте переезда через глубокий арык погибли 24 мальчика до 12 лет и 43 мужчины в возрасте от 50 до 60 лет. Было много раненых, один мальчик остался без глаз. Предположительно, минный фугас был заложен, вероятно, для колонны "шурави", но по каким-то причинам она не подорвалась.
Как ни нелепо, но это правда
Колонна уходила, как правило, осенью и весной к советской границе, загружалась необходимыми вещами: топливом, продовольствием и боеприпасами, а затем двигалась обратно в сопровождении боевых машин пехоты и бронетранспортеров. Случаев нападения или обстрела на данном маршруте не было, и колонна проходила без всякой опаски. В городе Анхой находились отряды ХАД, царандоя и местной самообороны, которые также оказывали помощь по охране прохода грузов.
При прохождении русской колонны на пути следования можно было найти: бревно, сапог, полотенце, пилу, топор, буханку хлеба, портянку, шапку, недоеденную банку тушенки, множество пустых банок из-под консервов, из которых местные чеканщики делали разные поделки - кумгалы, пепельницы, табакерки, кружки и всякую бытовую утварь.
* * *
На северо-западной территории Афганистана действовала крупная группировка душманов во главе с Аширом Пахлавоном (Палваном). Он был негласным правителем и ставленником американо-пакистанских спецслужб в данном регионе. С помощью своих верных нукеров (слуг) совершал страшные зверства в отношении местного населения. Его отряды, как правило, действовали ночью. Убивали тех, кто мало-мальски лояльно относился к новой власти, резали, жгли, сдирали с живых людей кожу.
Одновременно, "по воле Аллаха", он проводил поборы с населения. Отбирал породистых лошадей, зерно, деньги, одежду, медикаменты, совершал налеты на мелкие гарнизоны и тем самым пополнял свои отряды оружием, боеприпасами, средствами связи.
Пополнение людскими ресурсами тоже было основано на страхе и крови.
Главным объектом были солдаты, честно отслужившие в армии и вернувшиеся к мирному труду. Ночью их насильно забирали в банды, угрожая, при неповиновении, расправиться с детьми, женами и родственниками. А расправляться с жертвами воины Ашира умели. Всех родственников и детей ставили на колени у ручья со связанными назад руками. Один из нукеров подходил поочередно к каждому, брал за ноздри, задирал голову назад, и, как барану, резким движением отрезал голову. Молодежь, парней 15-16 лет забирали еще с большей изощренной жестокостью. Выбрав дома заранее, где имелись здоровые ребята, ночью бандиты врывались в жилище. Там на глазах у обезумевших от страха юношей резали их родителей и сестер, затем вели "призывника" в соседний дом и там под угрозой смерти давали в руки нож и заставляли резать головы несчастным, дабы "искупить грехи своих родителей и чтобы их души были в раю". Ничего не соображающие юнцы совершали убийства как во сне, в шоковом состоянии, и только утром, находясь уже в банде, они видели у себя в руках награду повелителя: часы и кулек виноградного сахара. Так постепенно вкус власти, крови, вседозволенность, безнаказанность, щедрые подарки Ашира Похловона творили из юнцов убийц и жестоких насильников.
Любимцем Ашира Пахловона был Карим. Это был воспитанник лично его, его эксперимент. Кариму было 16, когда на его глазах были убиты отец, мать, сестры. Затем он как во сне помнил, как убивал и резал соседей, сначала из страха, затем автоматически, потому что ему это нравилось, очень нравилось, когда люди ползали у него в ногах, плакали, умоляли. Он чувствовал себя богом, представителем Аллаха и его слугой. Карим учился в диверсионной школе в Пакистане, по окончании школы был переправлен в Афганистан. Сначала Кариму доверили руководить небольшой бандгруппой, затем взводом, ротой (кстати, в бандформированиях подразделения тоже назывались ротами, взводами, батальонами). После проведенных удачных налетов
на гарнизоны, террористических актов был назначен главным инспектором Ашира Пахловона, его эмиссаром и поверенным во всех делах.
В конце сентября Карим с большим отрядом направился в дальние кишлаки северных провинций для пополнения запасов провизии, медикаментов, одежды и обуви, одновременно собирая денежную дань со всего населения. Награбленного добра оказалось много, захвачено большое количество молодых парней. Мысленно Карим уже ожидал похвалы и награды от своего благодетеля. Нужно было возвращаться назад, но, поразмыслив, он решил передохнуть в дальнем кишлаке Хан-Чербак, под Андхоем, где заодно справить свадьбу с очередной женой (сестрой своего товарища по банде). Русские проводили боевые операции вдали от этих мест, никто не должен был помешать Кариму. Отряды самообороны кишлаков были малочисленны и при приближении бандитов разбегались. Карим действовал нагло, дерзко и самоуверенно.
Свадьба проходила весело, даже слишком. Жители со страху несли все что можно, лишь бы не было убийств и расправ над ними. Оставив несколько полупьяных дозорных на окраине кишлака, насосавшись анаши и и вода-шаши - афганской водки (по-русски "кишмишовки"), банда мертвецки спала. Угомонился и Карим со своей молодой женой.
Телеграмма. Срочная, по циркуляру. "Всем начальникам опергрупп, начальникам опергрупп Андхой и Шибирган. По оперативной информации ХАД, банда Карима численностью 207 человек находится в кишлаке Хан-Чербак. Удобный случай ее ликвидации. Смирнов.
И завертелось, закрутилось колесо боевой операции. К 5 часам утра кишлак был окружен, пустили парламентеров, но те вернулись ни с чем. Все население было взято в заложники, бандиты требовали дать "коридор", чтобы уйти. Им пообещали дать выход в направлении пустыни. Карим понял - это смерть, там бы их расстреляли с воздуха. Карим торговался, он все-таки надеялся вырваться из этого положения. Прошел день, наступил вечер. Как учили его в Пакистане, решил сделать отвлекающий маневр, т.е. создав видимость прорыва небольшим отрядом в одном месте, действовать в другом направлении. Карим приказал употребить всем анашу и водку. Время для прорыва назначил - 22 часа.
Сначала ударила группа обмана. А затем все. Бандиты шли напролом. Огонь пушек и пулеметов, стрельба минометов, все это превратилось в сплошной гул и треск. Оставив горы трупов, все захваченное добро, Карим и 12 боевиков вырвались из окружения. Долго плутали ночью в пустыне, затем вышли на кладбище у кишлака Арабшах-Бала, где и затаились в мазере (в гробнице какого-то известного имама).
Грусть и тоска навалились на Карима. Не уйти ему от кары Ашира Пахловона.
Надо думать. Нужно что-то делать. Ответ пришел сам по себе. Ахмед, ближайший помощник Карима, обмолвился, что в ближайшее время будет проходить русская колонна от границы через Андхой в Шибирган. И что можно подложить мину или целый фугас на переезде через арык.
Идея была хороша, тем более что у отца Ахмеда в пригороде Андхоя находился схрон с итальянскими минами, взрывчаткой и гранатами. Мысль Карима работала стремительно. Идея была такая: поставить мину на извлекаемость, для приманки положить огромное бревно, соединить его со взрывателем. Древесина в этих местах очень ценная, и "шурави" непременно остановят колонну и извлекут бревно, тем более, что оно будет мешать проезду колонны. Зная на практике недостатки русского характера, учел и то, что при остановке стянутся машины, создастся скопление техники, выйдут солдаты. Прогремит взрыв, несколько минут будет неразбериха, чем можно и воспользоваться. Ахмед был когда-то сарбозом (солдатом), умел водить танк, БТР, БМП. Последней машиной всегда в колонне бывают БТР или БМП как прикрытие. По плану Карима, после взрыва солдаты будут смотреть в направлении взрыва и все выйдут из брони. Перебить экипаж стоит нескольких секунд. Затем захватить боевую машину, можно даже обстрелять колонну и уйти на базу к Аширу Пахловону. Карим мысленно примерял лавры победителя.
Ночью Ахмед ушел в кишлак и с группой тайных помощников принес мины и взрывчатку. Бревно уже было на месте. Действительно, колонна должна была проходить следующим утром, около 8 часов. Все было подготовлено, вырыты окопы вдоль дороги, где замаскировались бандиты.
Наступило утро. Середина октября, свежо, беспечно бегали дрофы, с места на место перелетали пустынные чайки, даже грифы - и те прилетели с дальних гор. Все живое чувствовало прохождение колонны, после которой можно было поживиться дарами русского разгильдяйства.
До пригорода Андхоя оставалось около 4 километров. Началась череда глубоких арыков, в которых были проделаны проходы (траншеи), было тихо. Всю ночь двигались от границы в напряжении. Уже показались вышки отрядов самообороны, и в скором времени предстоял привал.
Старший лейтенант Калинин Николай, среди офицеров просто "Коха", возглавлял боевую машину БТР. Опасные места прошли, можно расслабиться, и под урчание двигателя Николай задремал. Водитель БТРа ефрейтор Закушняк, ленивый, как и все хохлы, мечтал о скором прибытии на базу и фактически гнал машину невзирая на ухабы. Впереди показался проход в арыке, там лежало поперек огромное бревно. Покосившись на старшего лейтенанта, Закушняк подумал: "Увидит, заставит остановиться и оттащить в сторону эту лесину. А, была ни была: шофера хахла в дорози остановэ поломка, гарна дивка, бутылка самогона и шмат сала". Нажав на "газа", извиваясь, выскочил на другую сторону траншеи. Негласный закон колонны гласит: если не остановилась головная машина, другим нельзя останавливаться. Как вертелись и рулили водители других машин - неизвестно, но колонна прошла беспрепятственно, без каких-либо задержек. Впереди уже бежала толпа ребятишек и мужчин близлежащих кишлаков собирать дань с трассы.
Колонна благополучно дошла до базы и без потерь доставила необходимый груз.
* * *
У Карима, который редко волновался, бешено стучало сердце, это конец. Но то, что увидел Карим дальше, еще более шокировало. Большая толпа юнцов и взрослых бежала по дороге, приближаясь к месту взрыва... Карим закрыл глаза. Земля сильно вздрогнула.
Несколько суток голодные бандиты провели на кладбище, двое, посланные в разведку, вернулись с плохой новостью.
Отец Махмуда, одного из бандитов, братья Махмуда и несколько родственников погибли от взрыва. Всего погибло 67 человек, много раненых. Махмуд остервенело посмотрел на Карима, схватился за автомат, но его скрутили, и Карим его пристрелил.
Можно было идти в другую банду, в горы к Чары Пахловону, но связь с ним у Ашира наверняка есть, найдут и там. Единственный выход - тайными тропами уйти в Пакистан.
Ночью тайно вернулись в кишлак Хан-Чербак, набрали продуктов у тестя, передохнув, пустились в путь. Двое суток пробирались в горах.
Отдыхали у родственника одного из бандитов. Утром оказалось, что шестеро сбежали; не мешкая, Карим двинулся дальше. Опять не повезло Кариму. На одном из мостиков, перекинутых через арык, наскочили на засаду местного ополчения. Были убиты его три товарища и один ранен в живот. Раненого добили. Вечером двинулись дальше. Остались двое -Карим и Ахмед.
Утром в одном из кишлаков отобрали двух лошадей у дехкан, пригрозив смертью. Днем отсыпались по очереди в пустой кошаре под навесом, еще ночь, и горы.
К несчастью, ночью пошел дождь, и Карим решил ждать до рассвета. Действительно, дождь кончился к утру, день обещал быть ясным. Тронулись в путь: вряд ли кто в этот момент встретится на пути - так развезло тропы от дождя, что продвигаться было невозможно, на лошадях можно. Карим ехал тропой, по которой его отправляли когда-то в Пакистан еще юнцом.
Шибирган. Начальнику опергруппы и начальнику мангруппы "Шора". Из полученных источников ХАД известно: остатки банды Карима разбиты. Несколько человек сдались в плен, остальные, возможно и сам Карим, вероятно будут уходить по тропе в кишлак Гиндукуш Быргак, Ханака. Просим выставить засады и заслоны.
"Мыкола, а Мыкола! А ты знаишь, кажуть, шо и-за лыдачого Закушняка осталась цила вся колонна, яка шла из Союза до нас".
Николай Скачко, по прозвищу "гарный хлопец Мыкола", возился в башне БМП, что-то чистил, щелкал, лязгал, а конкретно: готовился к засаде. Сержант Товкун Володя, он же "Товкач", под ребристым щитом тоже возился в двигателе. Солдаты подносили продукты, боеприпасы, прикрепляли баки с водой к бортам БМП. Ефрейтор Ладный был земляком с Мыколой и сообщил ему новость, услышанную от двух солдат, что бандиты подложили мину нам, а погибли мирные жители, теперь все кишлаки будут гнать басмачей прочь.
Засаду возглавил старший лейтенант Виктор Горшков, хитрый и везучий в засадах. Редко какая засада, рейд или налет были безрезультатными. Он воевал уже не первый год и имел определенный опыт.
Вечером, пройдя на скорости указанное для засады место, он сориентировался и, уйдя километра на три далее, затаился в ущелье. С темнотой в пешем порядке должны двинуться на намеченную точку для засады. Ночью пошел сильный дождь. В такую погоду хороший хозяин и собаку не выпустит. Горшков плюнул на все, решил отсидеться в ущелье, натянуть брезенты и поберечь солдат от непогоды. Дождь прошел, светало. "Все-таки пошлю БМП на возвышенность, подстрахуюсь, - подумал он, -пусть понаблюдают".
БМП, возглавляемая сержантом Лисицей, с ревом выскочила на вершину, впереди простирался красивый пейзаж. "Товарищ старший лейтенант! Впереди, в километрах пяти отсюда, двое всадников едут в горы, видимо, какой-то хозяин везет провизию своим чабанам в кошары! Пусть едут?"
"Что? Лисица! Пулей! Вперед! Схватить немедленно, живьем! Все по местам, заводи, вперед. Ребята, скорость!" Не дай бог, думал Горшков, еще километр, даже меньше - и они в ущелье, а там БМП не пройдет, уйдут.
"Эй, третий, стой на месте, отсекай "крупняком" (крупнокалиберным пулеметом - прим. авт.) отход, остальные, вперед! Мыкола, дай впереди коней выстрел из пушки, осколочным".
Несколько очередей из крупнокалиберного пулемета и два взрыва перепугали лошадей, и они, взбесившись, сбросив седоков, поскакали в разные стороны, одна прихрамывала, видимо, попал в ногу осколок.
"Товкач! Гони!" - крикнул Лисица, азарт охотника завладел им полностью. Почва была сырая, вязкая. БМП шла не так быстро, как хотелось. Беглецы неожиданно остановились, стали на колени и подняли руки вверх. Машина тоже остановилась, из нее выпрыгнул сержант Лисица, не ожидая подвоха, он без оружия подходил к Кариму.
Не выдержали нервы у Карима, резко выхватив пистолет, он... не успел выстрелить. Прогремела очередь, Карим опрокинулся назад. Позади сержанта Лисицы стоял с автоматом ефрейтор Синица с собакой Сильвой.
Во время погони по буеракам Сильву укачало, и ее рвало в десантном отделении. Пришлось ефрейтору немедленно выйти из БМП, фактически его вытащила на чистый воздух сама Сильва. Видно, кто-то родился в рубашке.
Тело Карима и пленного свидетеля Ахмеда приказали привезти на опознание в группу ХАД, которая работала в кишлаке Джангаль-Арык, там и похоронили Карима местные жители. Ахмед каялся, просил пощады. Рассказал все. Его посадили в тюрьму, по слухам, освободили по амнистии, и он уже воевал на стороне властей в отрядах царандоя. Семью его якобы нукеры Ашира Пахловона вырезали всю. Так закончилась грустная и горькая судьба Карим-Бека, одного из руководителей бандитских формирований. Такая же судьба ждала и других. Всему бывает конец.
Сергей Павлович МИЩЕНКО
|
