Українська Спілка ветеранів Афганістану (воїнів-інтернаціоналістів)

И орел, и верблюд
Сообщение представителя военкомата о том, что служить придется в Афганистане, Василий воспринял спокойно. В восемнадцать все беды и проблемы кажутся не такими значительными. Сердце полно надежд, а тело к любым испытаниям готово. Да и о самой тогда еще трехлетней войне, в которую были втянуты наши солдаты на чужой земле, писали и говорили немного. Цензура и спецслужбы в советское время работали четко. Правда, с каждым новым привезенным в Днепропетровск или область цинковым гробом просачивалась и определенная информация. Но разве могут трезво осмыслить ее молодые, полные патриотизма и любви к Родине головы? Поэтому, еще раз пробежав глазами текст повестки, Василий заторопился домой готовиться к проводам. Решение ничего пока о предстоящей службе не говорить родителям принял автоматически. Когда встретился с тревожным взглядом матери…
Сейчас учебку в Фергане Василий Павлович вспоминает с улыбкой.
После того, как 22 апреля 1983 года Ил-76 доставил нас в Узбекистан, – делится впечатлениями мой собеседник, – где-то на подсознательном уровне промелькнуло: будет «весело». Как в воду глядел. Практически с первого дня нас начали учить «родину любить». Учебные фрагменты из фильма «9 рота» нам бы тогда показались цветочками: нагрузка была огромнейшая. Каждый день, с утра до ночи. Верите, даже наставник контуженый, как в этом фильме, попался. Только не прапорщик, а капитан – Василий Батурин. Гонял так, что в глазах темнело. Очень любил приговаривать: «Сопка ваша, сопка наша». И мы, как сумасшедшие, – вверх-вниз, вверх-вниз. По скалам, оврагам, ущельям, пескам. Правду говорят, что десантник три минуты орел, остальное время – верблюд.
Так оно на самом деле и есть. Ведь колоссальнейшее моральное изнеможение постоянно дополняло физическое. Кроме обязательных для десантника учебных прыжков, во время которых нередко отбивали ноги, ребята рыли окопы, лазили в раскаленных песках по-пластунски, стреляли. И в этом плане Василию «подфартило» особенно. Ему достался АГС-17. Этот гранатомет состоит из ствола, прицела, станка и кассеты общим весом 45 килограммов. Плюс, как в песне поется, «родной АКС наперевес...»
И все же своего тезку-ротного добрым словом Василий вспоминает и поныне. Если бы не строгость и требовательность человека, понюхавшего пороху в Афгане, считает он, вряд ли удалось бы уцелеть. До сих пор перед глазами прощальные минуты в Фергане. Непривычно грустные глаза «учебного» командира, его последнее напутствие: «Постарайтесь вернуться живыми...»
Бои без правил
Чужая земля встретила пополнение знаменитой 103-й Витебской дивизии, которая первой входила в Афганистан, равнодушно. Окинув беглым взглядом «хозяйство» 317-го десантного полка в Кабуле, Вася вдруг вспомнил свое Краснополье, родных, друзей. И такая тоска одолела парня, что хоть волком вой. Только и это «удовольствие» в условиях войны – большая роскошь. Уже через сутки вместе с сослуживцами был в 800-х километрах от кабульской резиденции Бабрака Кармаля. В составе 3-го отдельного батальона их перебросили в район Лашкаргаха, под Кандагар. Забытое и Богом, и Аллахом место. Кто прошел Афганскую войну, знает, какая опасность подстерегала здесь ребят. Пользуясь тем, что рядом пакистанская граница, душманы уверенно держали инициативу на этой территории в своих руках. Имея под боком собственные базы, надежное укрытие и поддержку, они вели себя особенно нагло. Беспрерывный поток из Пакистана караванов с оружием нес смерть. Ограждать людей от опасности теперь должен был и Василий Новиков с АГС-17. Именно из-за артиллерийской поддержки, которую в ручном режиме мог оказать взводу отважный днепропетровец, в засадах ему приходилось бывать часто. По этой же причине не забывали о парне и во время всех боевых операций.
Тут-то и выручала учебная выучка капитана Батурина. Очень пришлись кстати спортивная подготовка в СШ №101 и занятия воздушной акробатикой в ДК машиностроителей. Не последнюю роль во время экзамена на выживание сыграло отсутствие вредных привычек. Правда, без госпиталей не обошлось. Контузия, ранение, брюшной тиф, малярия, болезнь Боткина... Кроме всего прочего, за жизнью и здоровьем наших ребят охотился еще и афганский климат. Абсолютно точно установлено, что высокая температура воздуха не только увеличивает число сердечных сокращений и провоцирует постоянное недомогание, а и вызывает в организме серьезные изменения кровяного давления, сердечной деятельности. Повышенная солнечная радиация и сухой горячий ветер сопровождаются синдромом истощения, при котором люди страдают от гипотонии, апатии, депрессии, утомления. Так называемый притационный синдром обеспечивает бессонницу, головную боль, одышку, головокружение, ринит, конъюнктивит, фарингит. «Прелести» этих боев без правил испытали на себе практически все солдаты. Василий Новиков – не исключение. Можно только представить условия, в которых пришлось «отбарабанить» ему всю службу: раскаленный 70-градусной жарой песок, палатка или окоп, в которых плавятся не только мозги, но и металл. В этом Василий не раз убеждался лично.
Пуля – дура
Казалось, в тот день боевой операции под Кандагаром не будет конца. Вместе с товарищами и корректировавшим гранатометный огонь капитаном Косаревым наш земляк занял один из самых высоких барханов возле забитого «духами» кишлака. Как не напоролись на противопехотные мины, которые чинно расположились с ребятами по соседству, до сих пор не понимает. Увидели их, когда оторвавшийся от бинокля офицер перевернулся на спину. Сдвинувшийся в эту минуту под его ногами песок и обнажил две небольшие круглые железки. Один из саперов потом даже пошутил, что Аллах сделал ребятам скидку.
Но расхолаживаться не время. Бой такой, что помолиться некогда. А вот насчет скидки можно согласиться. Через несколько часов после того, как пронесло с минами, практически в руках у Василия разорвался гранатомет: грязный и раскаленный до предела ствол заклинила окислившаяся граната. От сильнейшей контузии потерял сознание. И за тысячи километров, в Краснополье, почуяв, что с сыном беда, вздрогнуло материнское сердце...
Ранение в спину Василий получил в следующей своей операции. И снова ему «повезло». Тогда погиб Олег Скобелев из Харькова. Подарила ему жизнь пуля-дура и в тот момент, когда “духи” прошили пулеметной очередью дно их «вертушки». Всего в нескольких сантиметрах от сидящего на борту солдата проскочил смертоносный металл. Не взорвался, а буквально вылетел в ту же минуту вертолетный НУРС. Случайно не полетел Василий на задание в зацепившемся за бархан вертолете, когда сгорело сразу 18 человек... Может, действительно везение? Потому что в мясорубке войны, когда непроизвольно привыкаешь к смерти и крови, смысл слов «постарайтесь вернуться живыми» теряет всякое значение.
Без пафоса и фальши
Во время нашей беседы с Василием Павловичем заметила, как бережно он раскладывает фотографии. Чуть пожелтевшие от времени, удивительно редкие. В первые годы войны мало кому удавалось вывезти в Союз такое богатство. За этим тоже внимательно следили.
– Откуда столько, да еще из такого пекла? – не удержалась я.
– Все благодаря фотоаппарату, который мои родители передали через прапорщика Кузьмина, когда тот в Москву приезжал. Очень уж я их об этом в письмах просил.
Как оказалось, попадали фотографии в Краснополье все в тех же письмах. Вася использовал любую минуту, чтобы написать матери Александре Васильевне и отцу Павлу Константиновичу, брату Григорию и сестре Оле. Так альбом и наполнился. Есть что вспомнить теперь, несмотря на то, что снимки делались в плохих условиях и пожелтели от времени. Вот, на одном из них, подбитые машины с оружием и десятка два погибших в бою «духов». В тот раз десантники не совсем удачно перехватили караван. В операции получился сбой, и основную ее часть пришлось взять на себя Василию и двум его товарищам. Чуть позже подоспели остальные. За проявленное мужество Новикова представили к ордену Красной Звезды. Да документы, как это не раз бывало, то ли затерялись, то ли не в те руки попали...

Трофей из очередного каравана (В. Новиков – в центре).

Представляли парня к ордену еще два раза. Были ведь операции и круче. Кто знает, может, еще и найдут звезды своего героя. Никак до нас все архивные наградные документы из Средней Азии не дойдут. Но не это для кавалера медали «За отвагу», которая на Афганской войне тоже дорогого стоила, сегодня главное. Так случилось, что пропал его армейский блокнот с адресами сослуживцев. И зная, что читают «Третій тост» во всех областях Украины, надеется, что откликнутся его боевые друзья. С ними выходил из Афгана в июле 1985 года, делил сухой паек и флягу воды на чужой земле, честно служил Отечеству. Как, собственно, и сегодня. Потому что так же достойно все эти годы трудится на земле, посадил великолепный сад из 400 деревьев, вместе с женой Еленой воспитывает детей. Двенадцатилетняя дочь Руслана учится в СШ № 34, уже не первый год занимается танцами в коллективе «Потоки». Творческий отчет ребят скоро состоится в театре имени Шевченко. Двадцатидвухлетний сын Игорь в этом году оканчивает Днепропетровский горный университет. Все свое свободное время парень посвящает автомобилям: каждый болтик знает, ездит превосходно.
Когда уже расставались, я неожиданно спросила Василия, не тянет ли назад, в страну, где навсегда оставил юность. И он, не раздумывая, так же, как в свое время выводивший 15 февраля 1989 года последние советские войска из Афганистана Борис Громов, на вопрос американского журналиста «Хотелось ли оглянуться назад?» с горечью выдохнул: «Нет!» И тут же, совсем с другой интонацией добавил:
– Но я и ни о чем не жалею. Мы научились ценить мир. Всегда понимали: каждая ошибка или просчет может стоить жизни твоим товарищам, тем, кто полагается на тебя, как на себя самого. Поэтому каждый из нас делал даже то, что не мог…